Вот уже дней тридцать вертится в голове фраза: "Лучше гор могут быть только горы". Кому лучше, чего лучше? Странные слова. В голове они сидят потому, что горы - это, в общем, первое, что я вижу каждое утро. Я с ними по пути на работу, по пути домой, в выходные они тоже рядом. Смотрю я на них и думаю: лучше, чем что, чем кто, и в чем вообще их обаяние?...Сегодня мы познакомились, наконец. Теперь вчитываюсь в стихотворение В.Высоцкого и готова снять все вопросительные знаки.
Первые большие выходные, и я долго собираюсь в горы. Автобус Сочи парк - Адлер. Автобус Адлер-Роза Хутор. Полтора часа горного асфальта ("Это вам не равнина!" - справедливо заметил водитель на обратном пути), канатная дорога от дна до 2300 метров и обратно. Несколько времен года за день. В это трудно поверить, но мне удалось сегодня испытать нечто похожее на те чувства, что у Высоцкого в строках. Не хочется свои впечатления сравнивать с тем, что получилось у поэта; но, в конце концов, его текст и задал тон путешествию в горы. Стала бы я так много о них думать, так их....чувствовать?
Путь моего сердца сегодня пролегал отдельно от пути автобуса и линии канатной дороги.
Оно уходило...уходило правее, левее и выше точек моего физического пребывания. То, что принято описывать как "захватило дух", чуть не вынуло из меня душу. Почему, как? Ключ к моему сердцу был получен через цвет листвы. На юге тоже бывает осень, просто приходит она позже, да и воды в ней меньше, чем в петербургской. Здесь вся вода, если верить слухам, выльется зимой. А пока на берегу и в горах сухо и достаточно тепло, но листья желтеют, багровеют, рыжеют; сердце мое радуется! И я готова была любить горы до того, как поднялась на снежную вершину.
Пока мы двигались вверх в уютной кабинке, каких только строк в голове не перекрутилось. Тут и Высоцкий, и Гете-Лермонтов ("Горные вершины спят во тьме ночной"), и снайперские "Блюзы гор". Каких только образов не привиделось: скалолазы из "Вертикали", Печорин и Бэла (черт знает, почему), охотник Паша (есть такой друг у моего друга)...Увидев этих людей среди деревьев, я попыталась представить там и себя. Кто я в горах? Какая? Я смотрела вниз, видела себя, медленно идущую по узкой дороге (интересно, там человек или машина продвигались когда-нибудь?...). Чем дольше я смотрела туда, тем меньше становилась.
И не было сомнений на подходе к заснеженным вершинам, что больше гор может быть только небо.
А это значит, что и я, и другие люди есть и останутся маленькими в общении с природой. Мы можем дружно делать вид, что покорили ее - смотрите-ка, какие курорты отстроили прямо на горной реке! - но не занятых нами площадей гораздо больше. Что я сделаю, если вдруг электричество закончится, все огни хутора погаснут? Или еще хуже: случится ураган, все сломается, разрушится? Я останусь в лесу, я, ничего не знающая об этой природе, о горах, не умеющая оценить опасность. Я, быть может, увижу еще деревню, другие вершины, но уже не из окна кабинки или автобуса. Я буду стоять на своих ногах и видеть только то, что близко, двигаться в разы медленнее. А горы останутся стоять, и ничто на их ритм жизни не повлияет.
Я очень долго измеряла величие гор, пыталась перевести его в какие-то единицы, и не сразу заметила, что все скрыл туман. Вероятно, для того, чтобы я подумала о себе и о тех, кто рядом. В своей радости свидания с горами я все-таки была не одна: вершину в два с лишним километра мы покорили втроем. Честное слово, я бы одна не справилась. Потому что....
Там, на высоте, слишком красиво, слишком туманно, слишком холодно, слишком бело для меня одной.
Там можно не заметить, что кабинка остановилась, двери открылись, пора прыгать на платформу. Там можно, поддавшись неизмеримому величию, потерять себя...
Ну, поздравьте меня: я спустилась с гор и тоскую. И слушаю Высоцкого.
