Чем меньше опыт пребывания в лечебных учреждениях, тем сильнее первая ассоциация — коридор! — перебивает остальные: белые халаты, иглы, кровь. Чем больше опыт, тем важнее люди; все-таки ты, твоя жизнь, врачи и медсестры гораздо объемнее и теплее стен. Но кто бы ни повстречался тебе в коридорах, как бы тихо ни охранял твой сон, соединенный с капельницей, больница окружит тебя стенами. Они будут слышать большую часть твоих мыслей и видеть все твои эмоции. Как не сойти с ума? Только смотреть в окно.
Однажды, во время последней госпитализации, я, свободная от капельниц, встала у окна, упёрлась руками в подоконник и замерла. Сквозь большое дерево, закрывшее на треть окно, я рассматривала полупустую улицу, помеченную трамвайными путями; в голове при этом бормотал Бродский: «До свиданья, стена»*. Трамваи в городе теряются и вымирают; но здесь, под окнами больницы, они настойчиво подбадривают пациентов грохотом и звоном. В палату зашла врач: «Вы так красиво стоите! Картину можно писать». Наоборот: меня надо отодвинуть от окна, потому что картина уже есть — вот, за ним, в раме стеклопакета. Причём картина — живая; мы с соседками смотрели в этой раме все виды августовской погоды, все оттенки суточного неба. Потому что, когда говорить и думать сил уже нет, остаётся только направить внимание в окно.