Окна

иллюстрация Нины Фрейман

ОКНА

Я зашла в процедурный кабинет нефрологического отделения и ахнула — громко, но про себя. Два огромных окна выходят прямо в небо; кроме него видна только дорожка из крыш домов напротив. На самом деле там, внизу, улица Льва Толстого, трамвайные пути, университетский квартал... Но в больнице обычно больше всего не хватает воздуха и неба, поэтому вид из окон — это «Ах!», «Вау!», «Какое счастье!».

Чем меньше опыт пребывания в лечебных учреждениях, тем сильнее первая ассоциация — коридор! — перебивает остальные: белые халаты, иглы, кровь. Чем больше опыт, тем важнее люди; все-таки ты, твоя жизнь, врачи и медсестры гораздо объемнее и теплее стен. Но кто бы ни повстречался тебе в коридорах, как бы тихо ни охранял твой сон, соединенный с капельницей, больница окружит тебя стенами. Они будут слышать большую часть твоих мыслей и видеть все твои эмоции. Как не сойти с ума? Только смотреть в окно.

Однажды, во время последней госпитализации, я, свободная от капельниц, встала у окна, упёрлась руками в подоконник и замерла. Сквозь большое дерево, закрывшее на треть окно, я рассматривала полупустую улицу, помеченную трамвайными путями; в голове при этом бормотал Бродский: «До свиданья, стена»*. Трамваи в городе теряются и вымирают; но здесь, под окнами больницы, они настойчиво подбадривают пациентов грохотом и звоном. В палату зашла врач: «Вы так красиво стоите! Картину можно писать». Наоборот: меня надо отодвинуть от окна, потому что картина уже есть — вот, за ним, в раме стеклопакета. Причём картина — живая; мы с соседками смотрели в этой раме все виды августовской погоды, все оттенки суточного неба. Потому что, когда говорить и думать сил уже нет, остаётся только направить внимание в окно.

Стены пугают потому, что синонимируют заточение.

Но радоваться виду из окна получалось не всегда. Когда мне было семнадцать, я лежала в больнице четыре месяца. Вид из окна за это время сменился много раз, пройдя глубокую зиму, оттепели и все стадии весеннего настроения. Не менялось одно: телебашня. Она тревожно мигала по вечерам, и этим своим стабильным миганием мешала думать, что все будет хорошо. Ее же я видела в окно, когда несколько лет спустя легла в другую больницу. И тоже было тревожно. Настолько, что подходить к окну не хотелось, хотя внизу был виден город — лучшая его часть: Петроградка. Что там у Бродского: «Изолятор тоски — или просто движенье вперёд»?

Движенье вперёд. Потому что через окно в коридоры и палаты приходит воздух.

Стены пугают потому, что синонимируют заточение. В больнице может быть хорошо и красиво, но, пока ты нездоров, двери закрыты, физический мир пациента ограничен стенами. Стены очень плотные, длинные, их полотна необъятны. Но, по счастью, пройдя вдоль стены, точно встретишь хотя бы одно окно. И, если повезёт, оно будет открыто; между разомкнутыми створками аккуратно пройдет свежий воздух, который синонимирует жизни.

В больничной жизни важно любое окно. Окно информационное — гаджет или человек, передающий новости большого мира. Окно чувственное — любимый друг или родственник, провоцирующий волнение в душе. Окно гастрономическое — запретная или полузапретная еда, которая, как известно, лечит хандру. Окно досуга - книги, фильмы, игры, которые разминают нервную систему. В общем, то, что пациент, окружённый стенами, не может взять сам. То, что, как воздух, аккуратно проходит между створками раскрытого окна.

Все, к чему можно повернуться, чтобы не видеть то, чего видеть не хочется.

Окна в больницах должны быть непременно большими. И чтобы за ними — жизнь, движение или хотя бы спокойная красота города. Чтобы не было опять, как у Бродского: «Обращаюсь к стене, в темноте напряжённо дыша». Обращаться — только к домам, небу и людям; дышать — только свободно. Потому что воздух проходит в коридор и палаты, присаживается на койку и успокаивает: «Дыши, живи!»..

...Такое окно я и увидела в процедурной нефрологического отделения. Не удержалась и сообщила медсестре:

— Какой у вас тут вид!..
— Ага. Я весной здесь проходила практику и всем про него рассказывала. А когда пошёл снег, сфоткала, выложила, и все стали писать: «Это тот самый вид? Ты там работаешь?»
Интересно, пациенты успевают замечать эту красоту?

— Как откапаетесь, сможете полюбоваться, — сообщила медсестра, заметив мое волнение. Потому что начался робкий снегопад, и сдвоенное окно превратилось в экран кинотеатра.

Я села на стул, вытянула руку, готовую к уколу, и стала смотреть в окно. Ничто другое меня уже не волновало.

Все будет хорошо, пока в закрытые пространства попадает воздух и заглядывает небо.